Международная научно-практическая конференция «Нематериальное культурное наследие тюркских народов как объект сохранения. Казань. 16-19 июля 2014 г.
Сиражетдинов Ш.К. , Хрущева М.Г. (Астрахань)
В жизни современного общества роль традиционной народной культуры является одной из важнейших. Незнание истории, фольклора, обычаев может привести к духовному оскудению, разрывам исторической памяти, обеднению нации в целом. Эти потери не могут быть компенсированы ни развитием современной культуры, ни созданием новых значительных произведений. Накапливание и сохранение культурных, в том числе фольклорных, этнических ценностей – основа развития цивилизации.
Произведения афористических (малых) жанров, или паремии, составляют одну из ценнейших составных частей фольклора, так как имеют большое познавательное, идейно-воспитательное, психологическое и эстетическое значение. Они охватывают всю совокупность образных устойчивых народных изречений: пословиц, поговорок, загадок, поверий, примет пожеланий, готовых ответов, присловий и т.д. В настоящее время, когда резко возрос интерес к народному духовному наследию и национальным языкам, паремия приобретает еще большую значимость.
Одной из причин сбора сельских пословиц и поговорок стало стремительное забывание родного языка молодежью. Особенно этот процесс усилился после перехода обучения в школах с татарского языка на русский в 1962 году. Если в еще начале 1970-х годов все школьники владели родным языком на бытовом уровне, то сегодня немногие из них говорят на татарском, и нередко с сильным русским акцентом. Молодежь не знает основы своего родного языка: не произносит татарские звуки, неправильно строит предложения… Что уже говорить о знании пословиц, поговорок, сказок, баитов и мунажатов? Положение в среде городских татар более удручающее. Именно эта тяжелая языковая ситуация и сподвигла на сбор аутентичного фольклорного материала для сохранения богатейшего наследия общетюркской культуры региона Нижнего Поволжья. Основными информаторами стали жители села Новые Булгары Икрянинского района Астраханской области[i].
В собранных Ш.К. Сиражетдиновым афористических формулах (отобрано около 700 образцов) нашли художественное воплощение богатый жизненный опыт и мировоззрение татарского народа Астраханской области, его нравственные идеалы и нормы гуманистической морали. Особенностью собранного материала можно считать то, что сельчане помнят, от кого и когда были и в каких ситуациях впервые услышаны пословицы, меткие фразы, определения, которые были похвачены другими и остались не только в памяти, но и в лексике новобулгаринцев. Будучи уроженцем и жителем села Новые Булгары, а также историком-краеведом, один из авторов, Ш.К. Сиражетдинов, с детства невольно запоминал все меткие словечки, пословицы, поговорки, а по мере накопления жизненного и профессионального опыта счел необходимым собрать от жителей села, свести воедино и по возможности классифицировать этот своеобразный народный жанр в локальном варианте. В настоящей статье приводятся также примеры аутентичного афористического и песенного фольклора (для данной публикации выбраны тексты такмаков) татар села Новые Булгары Икрянинского района Астраханской области (фольклорно-этнографические экспедиции М.Г. Хрущевой с постоянной помощью Ш.К. Сиражетдинова).
Местные пословицы, поговорки, иронично-сатирические меткие фразы получают устойчивое распространине еще и потому, что сельчане знают, при какой ситуации они были впервые произнесены, им известно своеобразие характера, особенности речи их авторов. Афоримзмы, оставшихся памяти жителей села, отличаются по тематике: философские; о труде и о земле; этические; народного этикета, гостеприимства; уважения к старшим, к родителям; семейные отношения; иронические/сатирические (о бережливости, о терпении, о супости, о богатстве и бедности; о зависти; о глупости и неприспособленности к труду; о пьянстве как пороке.
Афоризмы, родившиеся в сугубо местных ситуациях, интересны как фиксация в народной памяти локальных и местных особенностией татарского фольклора Волжского Понизовья и конкретно – татар переселенцев в Астраханскую область, столь резко в начале ХХ века поменявшего не только природу, но и способ жизнесуществования. Поэтому из всего множества уже зафиксированных паремий приведем только некоторые, отражающие всю столь сложную жизнь татар-переселенцев ХХ века, переселившихся из благословенной природы плодородных земель и лесов Среднего Поволжья на берега той же реки – родной Волги, но оказавшихся в совершенной иной природной и хозяйственной, а впоследстии и социально-исторической ситуации. Покинув моноэтническую в своей основе среду, средневолжские татары оказались в новой полиэтнической среде, в которой со временем воедино слилсь и взаимно обогатились как “привезенные” с верховьев, так уже бытующие местные и вновь возникшие сельские афоризмы. При этом у татар-переселенцев возникло определение-сопоставление: «Урысның улавы яман, татарның дулавы яман. Русский плох тем, что воет, татарин плох тем, что необуздан. Возможно, что это одно из немногих скрытых эстетических сопоставлений, относящихся не только к этнической психологии, но и к музыкальному фольклору, даже противосопоставление по линии этнопсихологического восприятия «свой–чужой» длительных слогораспевов русской лирической протяжной песни, свойственной русским переселенцам из разных губерний в астраханские села, с тончайшей узорчатой мелизматикой татарских песен, обладающей совершенно иной и особой энергетикой музыкального тона и песенного интонирования.
При обилии собранного фольклорного материала ограничимся краткими примерами из общетатарского и аутентичного фольклора, отражающими жизнь татар-переселенцев ХХ века в селе Новые Булгары Икрянинского района Астраханской области.
Философские. Җирдә бер кояш, күктә бер Алла. В мире одно солнце, на небе один Аллах. Дөнья өч көнлек, бүген бар иртәгә юк. Мир из трех дней, сегодня есть, завтра нет. Аллегория из религиозного текста, в котором говорится о мире, состоящем из трёх дней: в первый человек родится, во второй живёт, в третий умирает. Бүген түрдә, иртәгә гүрдә. Сегодня в почёте, завтра в могиле. Ашыккан өлгермәс, боерган өлгерер. Успеет не тот, кто торопится, а тот, кому предписано (Аллахом). Искене ташлама, яңага исең китмәсен. Старую (вещь) не выбрасывай, за новой не гонись. Синең теләгең белән тумаган, синең теләгең белән үлмәс. Рождённый не по твоей воле, по твоей воле не умрет. Ответ на проклятие.
О труде. Алтмыш көн килгән су алты көндә китә (вода, прибывающая шестьдесят дней, уходит за шесть). Бите белән җир себерә. (Трудолюбивый) лицом землю подметает. Язда утын, кышта печән. Летом дрова, зимой трава. Летом плохое сено кажется годным только для топки, зимой, при острой необходимости, воспринимается как нормальный корм. Это своеобразная форма самоутешения для косаря, за неимением хорошего скосившего перестоявшее сено.
Народная этика. Ак ниятленең аты арымас, арбасы тузмас. У кого намерения чистые, у того лошадь не устанет, арба не износится. Ана каргышы яман тия. Проклятие матери неотвратимо. На этом мотиве основан сюжет широко распространенного баита Сак и Сок о двух братьях, которые были прокляты матерью и навечно превратились в птиц. Ничек кенә яхшы булса да кеше сүзен сөйләмә. Какими бы не были хорошими, не передавай чужие слова.
Народный этикет, гостеприимство. Ерактагы кояш яктырак күренә. Далёкое солнце светлее кажется. Дорог гость, приезжающий издалёка. Кунак килсә ит пешә, ит пешмәсә бит пешә. (гость придет, мясо сварится, мясо не сварится, лицо покраснеет. Ахмак кунакта хуҗаны сыйлар. Глупец в гостях будет угощать хозяина.
Уважение к старшим, к родителям. Сау вакытта әти – әнинең кадерен бел, үлгәч каберен бел (цени родителей, когда они живы, после смерти знай их могилы).
Семейные отношения. Җан тартмаса да кан тарта. Если не чувствует душа, то чувствует кровь. Родство связывает даже неприятных друг другу людей. Балалы өй базар, баласыз өй мазар (дом с ребенком – базар, без ребенка дом – могила. Атасына карап улын бел, анасына карап кызын ал. Смотря по отцу, сына знай, смотря по матери, дочь возьми. Килен булдым, кайнанага ярамадым, кайнана булдым, киленгә ярамадым. Невесткой стала, свекрови не угодила, свекровью стала, невестке не угодила. Иргә ышанма, Иделгә таянма. Идел төпсез, ир денсез (мужу не верь, о Волгу не опирайся. Волга бездонна, муж неверный). Вариант: Иргә ышан, Иделгә таян (мужу верь – обопрись о Волгу). Ана каргышы яман тия. Проклятие матери неотвратимо. На этом мотиве основан сюжет широко распространенного баита Сак и Сок о двух братьях, которые были прокляты матерью и навечно превратились в птиц.
Ироничные, сатирические. Ярлы кеше шунда баер, дөя койрыгы җиргә тигәндә. Бедный человек тогда разбогатеет, когда хвост верблюда коснётся земли. Известно, что хвост верблюда очень короткий и никогда не касается земли. Өе биек, үрәсе сыек. Дом высок, а похлебка жидкая. Об обеспеченном, но скупом человеке, экономящем даже на себе. Күрше тавыгы күркә кебек, йомыркасы баш кебек. Соседская курица с индюка, а яйцо с голову. Бу пожарны сүндерергә ничә чиләк су кирәк. Чтобы потушить этот пожар, сколько вёдер воды нужно. В 1950-х годах пожар тушили водой, которую пожарник доставлял в деревянной бочке, установленной на арбе. В день, когда колхозный пожарник уехал в город, оставив вместо себя жену, случился пожар. Недалёкая женщшина с тревогой спрашивала у сбежавшихся на пожар мужчин: «Чтобы потушить этот пожар, сколько вёдер воды нужно?». Аракыны эчсәң эч, но пәлтәңне буяма. Водку пить пей, но пальто не пачкай. Своим происхождением фразеологизм связан с татарским селом Картузан (Курченко) и привнесён невестами из этого села. Увидев пьяного, которого выдавала не только нетвёрдая походка, но и испачканное пальто, встречные и с сожалением, и в шутку произносили: «И-и, пәлтәсен буяган!» – «Э-э, испачкал пальто!» Выражение является синонимом сильного опьянения «Дөм пьян, дөм исерек».
Национальная принадлежность также обозначается в поговорках и пословицах: татар бакчада туа, базарда үлә (татарин в огороде родится, на базаре умирает). Полиэтничность астраханского региона нашла отражение в фольклоре новобулгаринцев. В их пословицах упоминаются представители других национальностей: нугай әйтә: «Яхшылыкка ни җиткә» (ногаец говорит: «Что сравнится с добротой»); Казак әйтә: «Атың яман булса, сатып котыласың, күршең яман булса китеп котыласың» (казах говорит: «Если лошадь плохая, можно продать, если сосед плохой, надо переезжать»); Төркмән түрен бирмәс (туркмен свое почётное место не уступит).
Сугубо местные, новобулгаринские, понятные только жителям села Новые Булгары. С широко известным афоризмом Ир егеткә җитмеш һөнәр дә аз (мужчине и семидесяти ремесел мало) в селе связано известное устойчивое выражение, автором которого стал плотник колхоза. Жалил Самитов долгое время нигде не работа, пьянствовал. Как-то уважаемый человек, ветеран войны, Мухаммадьяр Хусаинов, несмотря на свои семьдесят с лишним лет, все еще работавший в колхозе, спросил, чем тот занимается. Жалил простодушно ответил, что он временно является тунеядцем. Старик, конечно, не знал значения слова тунеядец, но, думая, что это специальность, похвалил собеседника: – «Ир егеткә нинди һөнәр дә яхшы» – «Для мужчины любое ремесло хорошее».
Кая балык шунда бәртәчне эзлә. Где рыба, там ищи каменноярца. В 1926 году в наше село переселились около десяти семей из села Каменный Яр ныне Черноярского района. Признанные рыболовы каменноярцы получили «рыбное» прозвище бәртәч (тат. бәртәс – язь). Было это так. Кто-то из сельчан неправильно назвал эту рыбу, на что каменноярка Рахиля Измаилова удивлённо возразила: «Бу бит бәртәч балык!» – «Ведь это язь!» С тех пор каменноярцев стали называть бәртәчләр. Если микроэтноним каменноярцев бәртәч известно и в других татарских сёлах, то афоризм “Где рыба, там ищи каменноярца” бытует только в нашем селе.
Карт кешедән он суы да, тоз суы да юк. От старого человека ни мучной воды, ни подсоленой воды нет. Это выражение известно с голодных 1930-х годов и сохранилось в памяти только Сиражетдиновой Хадичи 1920 г.р., жившей тогда в городских татарских махаллях (кварталах) Тияк (Царев). Матери старались накормить детей хоть чем-нибудь. Часто варили в воде муку и давали ее детям. Болтушка усваивалась лучше, у детей возникало чувство сытости, да и горячая пища для них была полезна. Болтушку называли «он суы» (он – мука, су вода). Если не было муки, то детей поили только подсоленной водой – тоз суы. (тоз – соль, су – вода). Суть афоризма в том, что от немощного человека помощи ждать нельзя.
Камыштан кайткан кебек. Как будто вернулся с покоса камыша. В селе (как и во всей Астраханской области) тростник (с местным не правильным названием «камыш») являлся самым распространённым материалом в строительстве и дешёвым для обогрева жилищ. Однако покос камыша считался самым трудным делом, после которого очень хотелось есть. Про голодного человека говорили, что он ест, как будто вернулся с покоса камыша. Фразеологизм употребляется только в селе Новые Булгары.
Ни су түгел, ни боз түгел. Ни вода, ни лёд. Живя за широкой рекой, отделяющей село от большой дороги, новобулгаринцы часто оказываются в сложной ситуации. Бывает так, что только ставший лёд не выдерживает веса человека или плотный ледоход прерывает сообщение с противположным берегом. В этом случае мы говорим: –«Ни су түгел, ни боз түгел»: реку ни по льду прейти, ни по воде переехать. Порой, вслед за бахтемирцами, повторяем: «Ни путь, ни распуть» (Село Бахтемир, где пролегает шоссе, расположено на другом берегу реки).
Сыерның башы сыйса арты сыя. Если голова коровы влезет, то влезет и зад. Нередко встречаются коровы, которые пытаются открыть ворота,просунуть голову в дыру в заборе, чтобы попасть в чужой огород или сенник. Афоризм местный.
Татар бакчада туа, базарда үлә. Татарин в огороде родится, на базаре умирает. Жители пригородных татарских сёл славятся как умелые огородники и торговцы. После трудного дня они готовят товар к продаже и рано утром приезжают на рынок, где вновь проводят целый день. Афоризм родился именно в среде этих огородников.
Утка кергән кебек. Как будто забежал за огнём. Фразеологизм про спешное дело. В селе до сих пор можно услышать: – «Спешишь, как будто забежал за огнем!». Фраза известна ещё с тех времён, когда спички были редкостью, поэтому за огнём ходили к соседям, а с собой на работу брали подожженный кусок аркана.
Үзе китәр тауга, малы калыр дауга. Сам уйдет на бугор, имущество останется на спор. В дельте Волги из-за близкого расположения грунтовых вод кладбища располагаются на буграх – продолговатых холмах. Слово бугор стало синонимом кладбища.
Чи өстенә чүмәлә. На сырое место и копна. При заготовке сена сельчане, складывали его в небольшие кучи – чүмәлә. Для этого выбирали высокое сухое место, чтобы сено, отсырев, не сгнило. Афоризм произносится, когда одна беда приходит за другой. В нашем селе слово чи употребляется и в значении кол, колышек, шкант, поэтому поговорка употребляется в другом значени – на кол и копна.
Эшлә балам, эшлә! Көзен үзеңә кирзовый итек алып бирермен. Работай, сынок, работай! Осенью куплю тебе кирзовые сапоги! Фразеологизм известен только в селе Новые Булгары. Его происхождение связывают с тем обстоятельством, что в трудные времена дети были вынуждены работать наравне со взрослыми: ухаживать за огородом, скотиной, заготавливать сено, косить камыш, добывать рыбу, собирать съедобные коренья, торговать на рынке. За старательность родители обещали им купить школьную форму, теплые вещи, обувь, особо ценимые кирзовые сапоги.
Фольклор татар села Новые Булгары включает в себя и традиционные песенные жанры – озын көй, урам көй, кыска көй, под которые поются, такмаки. Такмаки это – короткие стихи, которых можно назвать частушками. Они звучат не только на праздниках, и прежде всего на восстановленном в традиции села празднике Сабантуй, а также на сельских (День села и других) и семейных праздниках, на свадьбах. Естественно, что новобулгаринские татары имеют постоянные контакты с Татарстаном, ибо существуют не только родственные, но и этнокультурные связи, сельчане хорошо знают выдающихся исполнителей татарских песен (во многом ныне благодаря аудиозаписям, Интернету), по концертам татарских артистов, часто приезжающих в Астрахань. И сейчас в сельской среде постоянно обнаруживаются остроумные и талантливые импровизаторы, меткие тексты которых тут же запоминаются и продолжают свою уже фольклорную жизнь в быту села. Многие знатоки куплетов известны и в других селах Астраханской области, причем не только татарских.
Приведем в пример несколько текстов новобулгаринских такмаков, которые поются на традиционные формульные напевы (Урам көе, Авылкөе, Балквас көе /местное название Шахтер көе/, Баламишкин көе).
Один из известных в селе остроумцев, Абдуллажан Муртазин был известным шутником и самодеятельным поэтом. На любое значимое событие он сочинял куплеты, например, на появление первого трактора в селе в 1936 году (информатор – дочь Мажитова А.А., 1940 г.р.): Тр, тр трактор, Зинһар, бабай ерак тор. Безнең ничек эшләгәнне. Читтән генә карап тор Тр, тр трактор, Дед в сторонке, постой. То, как мы работаем, наблюдай-ка со стороны. В другом такмаке житель села Гаухар Бахмутов был им высмеян за нерадивость (здесь первые две строчки совпадают по смыслу с начальными строками басни Крылова «Стрекоза и муравей»): Әй, Гәүһәри, Гәүһәри, Җырлап үтте җәйләрең. Эшкә чакырып килгәндә, хатыны урын җәйгәли. Эй, Гаухари, Гаухари, Лето красное пропел. Позовут на работу, жена начинает стелить постель. Откликом на разоблачение Мулахмета Умерова и брата его жены Хасана Хакимов, воровавших муку, были такие строки Абдуллажана: Әй урладың, урладың, урлаганда җырладың. Исполкомга чакырганда, артка чыгып еладың. Эх, воровал ты, воровал. Воровал ты и пел. Когда вызвали на исполком, на задах горько плакал. И еще пример, сочиненный в 1930-е гг. Абдуллажаном Муртазиным куплет с критикой на коллективизацию: Колхозникның шунысы яхшы кашыгында май ката. Кирпән чаба, кыяр ашый, кичен тычкаклап ята. Колхознику тем хорошо, что ложка у него в жиру. Работает мотыгой, питается огурцами, а вечером его проносит поносом. В данном случае неизвестно, использовал ли Абдуллажан какой-либо афоризм или сами эти две строки стали афоризмом, но они зажили своей жизнью и известны в селе даже через семьдесят лет. Первые две строчки стали афоризмом, причем с вариантом: Колхозникның кашыгы май эчендә. У колхозника ложка в жиру.
Такмаки играли свою особую роль и во все исторические времена, в частности, Великой Отечественной войны 1941–1945 года. В начале войны появился такамак, Военкомат, военкомат, военокмат эстәле. Военкомат не виноват, Гитлер шулай эшләде. Военкомат, военкомат, стол военкомата. Военкомат не виноват, Гитлер так сделал.
В 1942 году жители села рыли противотанковые окопы. С немецких самолетов бросали листовки, в которых было написано» «Руские дамочки, не копайте ямочки. Эти ваши ямочки звалаят наши таночки». Рахиля Измаилова, всюду возившая с собой саратовскую гармонь, мгновенно откликнулась куплетом: Гитлер, мескен,чабатасын, калай белән ямаган. Ул да үзенеке түгел, бөтен илдән талаган. – Гитлер бедный, свои лапти жестью снизу залатал. И они даже не свои, а награбленные по миру.
Такмаки поддерживали настроение не только в тылу, но и на фронте. В в архиве Ш.К. Сиражетдинова, в сохранившемся самодельном песеннике Хаджитуктара Ислямова, сшитом им из листов амбарной книги, призванного в конце войны, есть такмаки, датированные октябрём 1945 года. В последний месяц войны новобулгаринцы стали петь такмак, сочиненный Рахилей Ихзмаиловой. Куплет известен и сегодня: Әй, туганнар беләсезме, Сазан сикерә катсада. Саз белән утыру күңелле, бакчаны ут басса да. Друзья, знаете ли, сазан прыгает в катце. Сидеть с гармошкой очень весело, хоть бахча и заросла.
Традиции сочинения куплетов продолжаются в селе и сегодня. Об этом свидетельствуют собранные авторами материалы. Но возраст авторов от 60 до 89 лет. Более молодых сочинителей нет. Пишут-сочиняют Сания Абдрахимова, Рамзия Халмуратова, 90-летняя Хатима Шамгунова и ее сын Рахматулла, писали покойные Фатима Баширова, Лямига Хамидулаева.
Сохранится и будет продолжать жить народная традиция татарского фольклора в современном мире, особенно у татар-переселенцев, уже адаптированных в полиэтническом сообществе? Мы, старшее поколение, рожденное в ХХ веке, этому всемерно способствуем и на это надеемся. Ибо традиция вариативна и устремлена в бесконечность, что доказывают новые и новые поколения, в особый момент своей жизни понимающие этнокультурную значимость своей личности.
Литература
- Сиражетдинов Ш.К. История села Новые Булгары. – Астрахань, 2001. – 160 с.
- Сиражетдинов Ш. К. Татарское село Новые Булгары: История. Верования. Фольклор. – Икряное, 2008. – 241 с.
- Сиражетдинов Ш.К. Татарское село Новые Булгары: традиционное рыболовство, фольклор. Астрахань, 2014. 264 стр.
[i] Село Новые Булгары основано татарами из разных сел Татарии, в большинстве своем родившимися в 1870–90-х годах и переселившихся в Низовья Волги в начале ХХ века. После революции 1917 года переселенцы татары, осевшие в нескольких соседних селах Астраханской области, объединились и 1918 году официально закрепили землю и образовали село Новые Булгары [Сиражетдинов Ш.К. История села Новые Булгары. – Астрахань, 2001. – 160 с. – С. 7–14.].
Добавление
Фольклор татар села Новые Булгары включает в себя и традиционные песенные жанры – озын кий, урам кий, кыска кий, такмаки, которые звучат не только на праздниках, и прежде всего на восстановленном в традиции села празднике Сабантуй, а также на сельских (День села и других) и семейных праздниках, на свадьбах. Естественно, что новобулгаринские татары имеют постоянные контакты с Татарстаном, ибо существуют не только родственные, но и этнокультурные связи, хорошо знают выдающихся исполнителей татарских песен, (во многом ныне благодаря аудиозаписям, Интернету), по концертам татарских артистов, часто приезжающих в Астрахань. Однако и в своей сельской среде постоянно обнаруживаются остроумные и талантливые импровизаторы, меткие тексты которых тут же запоминаются и продолжают свою уже фольклорную жизнь в быту села. Многие знатоки куплетов известны и в других селах Астраханской области, причем не только татарских.
Приведем в пример несколько текстов новобулгаринских такмаков, которые поются на традиционные формульные напевы (Урам көе, Авылкөе, Балквас көе /местное название Шахтер көе/, Баламишкин көе).